Это была очень насыщенная весна: я исследовал мир заново
Каждая вылазка под травой становилась удивительным приключением. И одновременно отдушиной.
Поэтому жизнь начала делиться на два:
- “обычная взрослая жизнь” и отчаянные попытки не ебнуться под весом всего этого
- выходы в мир под травой
Ооо, сколько всего нового я открывал для себя во время каждой такой прогулки.
Ум становится невероятно цепким, все органы чувств работают на максимум, я успеваю все замечать, видеть, слышать, ощущать, вдыхать, контактировать.
Представь, что ты всю жизнь ходишь в старом водолазном костюме начала ХХ века. Огромный скафандр, шлем которого давно замазало грязью и тиной.
И вот раз в две недели у тебя появляется возможность выбраться из него и несколько часов побыть вне этой персональной тюрьмы. А кругом весна, мир полон запахов, цветов и ощущения теплого ветра у тебя под футболкой.
Поэтому очень быстро я начал ждать этой свободы как тонущий ждет возможности глотнуть воздуха, когда ему удается хоть чуть вынырнуть на поверхность
**: – Тебя же всего трусит, когда ты идешь на балкон дунуть!
*: – И че? Не ссы, сейчас все будет збс!
Да, это факт: когда я шел на балкон, забивал буль, прикуривал, меня пробивало мелкой дрожью предвкушения.
Первый знак, что все куда серьезнее, чем я думал. Но тогда я просто отмахивался от этой мысли.
В итоге мой идеальный выходной выглядел следующим образом:
- Проснуться
- Побыть с семьей и выкроить себе время для прогулки
- Зайти на балкон, достать из заначки буль и все остальное
- Пых. Пых-пых. Пых
- Откашляться. Попырить в окно.
- Хлебнуть чаю. Почистить зубы
- Пять жизней спускаться в лифте с седьмого этажа
- Выйти во двор, понять, куда именно меня тянет пойти сегодня
- С самым “непалевным” выражением лица уйти в наименее людные места
- Втычить в мир несколько часов
- Надышавшись свободой вернуться домой
- Поесть. Еще раз поесть. И еще раз поесть
- Выгулять собаку. Время с семьей
- Лечь спать
Обрати внимание, что я был весьма осмотрительным и уходил сам. Для меня было принципиально не брать с собой пса, не быть в этом состоянии с женой и с ребенком.
*: – да тебе же было пиздец как страшно быть с ними в измененке. И стыдно.
**: – Угу. И еще они не вписывались в твой кайф “побыть разведчиком”. Налегке же было куда круче…
Вы оба правы. А я еще я бежал. От них и от всей моей жизни.
Моими первыми учителями стали деревья. Огромные великаны тополя, спартанские акации, красавицы березы и все все все остальные.
Яркий весенний день, густая лесополоса вдоль берега Днепра. По тропинке пошатывающейся походкой идет Бородатый.
Он изумленно оглядывается по сторонам, временами останавливается и пристально рассматривает в кронах деревьев что-то понятное только ему.
Ты видишь, как он замирает: задрав голову вверх, внимательно изучает хитросплетения ветвей высоко над землей.
Бородатый ошеломленно стоит минуту, застыв, как гончая, которая взяла след. Начинает улыбаться: сначала недоверчиво, потом все шире.
Смешок. Еще смешок.
Он начинает смеяться.
– Ха-ха. Ха-хахаха. Ахххахахахахахаха
Вот он уже не может стоять прямо, переламывается пополам, обхватывает себя руками, но никак не может остановиться.
– Ахахахахаххаххахаххахаахааааааааа …… АААААААААААА……
Камера приближается, крупным планом его лицо.
По щекам текут слезы, смех все больше переходит в всхипывания.
Не в силах стоять, Бородатый падает на колени и рыдает посреди деревьев.
По тропинке идут люди, пожилая пара лет шестидесяти. Останавливаются, в замешательстве переглядываются, какое-то время явно не понимают, что делать: помочь или не трогать.
Мужчина принимает решение: указывает в сторону кустарника и они молча обходят Бородатого стороной, какое-то время нервно оглядываясь назад.
Он их не замечает, вернее, ему похуй.
Остается сидеть на тропинке, размазывая по лицу влагу и песок.
Постепенно затихает, отползает к соседнему тополю прямо на четвереньках, обессиленно опирается на него спиной. Пустой застывший взгляд: он снова смотрит в себя.
Камера поднимается вверх.
На фоне голубого глубокого неба колышутся кроны, тополя перешептываются тысячами серебристых листов.
Деревья меня научили очень многому.
Если ты внимательно погуляешь по лесу, обращая внимание на то, как расположены кроны относительно друг друга, как растут большие ветви, куда и почему со временем смещаются стволы, то ты тоже поймешь очень многое.
Про стратегическое планирование.
Про конкуренцию.
Про необходимость отбрасывать отжившее и прощаться с прошлым, даже если это часть тебя.
Про выносливость и про справляться держать все это на себе.
И главное – про то, что можно жить дальше, если тебя поломало.
Жить любой ценой, меняясь и приспосабливаясь.
Это был главный урок того времени: дерево, которое повалило грозой, но не вырвало полностью.
Оно просто пустило вдоль всего ствола ветви вверх, которые со временем превратились в группку молодых деревцев. Как буква Ш
На несколько следующих лет это стало моей основной точкой опоре в моменты суицидальных приступов.
Деревья мне показали, что можно жить дальше, не смотря ни на что.
